ЛОСОСЬ ЖДАТЬ НЕ БУДЕТ

Дальневосточный научно-промысловый Совет (ДВНПС), который состоялся 26 апреля в Москве, обозначил две, на мой взгляд, взаимоисключающие позиции.

С одной стороны, было подчеркнуто, что экономическая составляющая промысла тихоокеанских лососей (а ДВНПС был посвящен именно этой проблеме) не имеет аналогов — это третья часть ВСЕХ поступлений в бюджет государства от российской рыбы.

С другой — практически все выступающие констатировали один и тот же факт: государство создало ВСЕ условия, чтобы этот промысел… сорвать.

Кульминационными на ДВНПС были, на мой взгляд, три выступления — начальника департамента по рыболовству Сахалина Сергея Диденко, вице-губернатора Корякии Михаила Куманцова и директора КамчатНИРО Николая Антонова. Ожидалось, что к дискуссии подключится и вице-губернатор Камчатки (где в этом году ожидаются хорошие подходы лососей) Александр Чистяков, но он очень спешил в гости в Перу и поэтому не только опоздал на ДВНПС, но и покинул его именно в ту пору, когда обсуждались самые важные вопросы, и мнение Камчатки не было озвучено, а значит и не было услышано, хотя, по нашему мнению, эта путина будет самой сложной за все 110 лет существования рыбной промышленности полуострова.

Николай Парамонович Антонов обозначил три исторические вехи, определяющие отношение государства к этому виду промысла. Первая — в годы Советской власти (до 1992) научный прогноз в определении объемов допустимых уловов (ОДУ) лососей занимал первостепенное место в промысле, так как плановая система предполагала жесткий расчет вылова лососей на несколько лет вперед. И не дай Бог, если этот прогноз не оправдывался. Вторая — с 1992 по 2002 годы — характеризовалась тем, что в это время работали в регионах оперативные штабы по проведению путины, которые регулировали промысел не только на основании научного прогноза (теории), но и из факта (практики) вылова — считая конкретных производителей, пришедших на нерестилища, останавливая или продлевая промысел, исходя из конкретной ситуации на конкретной реке. И третья (нынешняя) — когда все, без исключения, вопросы регулирования промысла решаются только в первопрестольной.

Н. Антонов сделал очень важный вывод — нынешние достижения на промысле лосося (а как констатировал на этом Совете заместитель руководителя Федерального агентства по рыболовству С.А. Подолян, промысел тихоокеанского лосося в 2005 году достиг исторического МАКСИМУМА) напрямую связаны именно с системой оперативного регулирования промысла в прошлом десятилетии — практически все нерестилища были оптимально заполнены плюс хорошая кормовая база в океане и дали столь высокий результат.

Увы, все это, действительно, в прошлом. Как сообщил начальник департамента по рыболовству Сахалинской области Сергей Диденко, руководящая роль Москвы достигла уже таких масштабов, что просто диву даешься, насколько может быть сильна мощь бюрократии — на Сахалине есть реки, на которых не сохранились естественные нерестилища и весь лосось выращивается только на рыбоводных заводах. Так вот и на эти реки Москва спускает приказ о выделении ОДУ — объемов ДОПУСТИМЫХ уловов, в то время как ВСЯ пришедшая на нерест рыба (это и первоклассник сегодня знает) после нереста погибает. И сотрудники рыбоводных заводов на этих реках вынуждены составлять подробные акты по факту гибели той части рыбы, вылов которой Москвой не допускается по чисто бюрократическим причинам.

Но это еще пустяки по сравнению с тем, что готовит рыбакам Москва, разрабатывая проект закрепления за пользователями рыбопромысловых участков по добыче лососей. Как сообщил вице-губернатор Корякии Михаил Куманцов, Антимонопольная служба предложила предоставить всем жителям России равные права на эти участки без каких-либо территориальных приоритетов — каждый, кто захочет, может, по мнению антимонопольщиков, иметь право на участие в конкурсе — ведь лосось является не территориальной, а федеральной собственностью. Что же касается мнения субъектов Федерации, то, оказывается, по регламенту согласования подобных документов, оно НИКОГО не интересует. «А вы хоть представляете себе, какие могут быть последствия такого решения? — задал риторический вопрос Михаил Иванович. — Мы в свое время подобным образом, без учета мнений регионов, получили рыбные аукционы, и вы знаете, чем это кончилось…».

Прошлая лососевая путина в Корякии была невероятно сложная — год был рыбный, промысловая обстановка прекрасная, только вот рыба пошла на нерест не в те реки, как обычно, а ушла на север. И вот для того, чтобы получить разрешение ловить эту рыбу на севере, потребовалось (что с искренним восхищением отметил С. Диденко) подписать в течение краткосрочной лососевой путины СЕМЬ(!!!) дополнительных приказов в Москве, что по мнению таких экспертов как Сергей Юрьевич, считается практически невозможным.

Необходимо вернуть регионам оперативное регулирование, если мы не хотим сорвать промысел лососей, — этот вопрос был главенствующим на Совете. Его понимали ВСЕ, без исключения. Этот вопрос муссируется вот уже несколько лет, но результата нет. И если в прошлые путины в приказах министра сельского хозяйства оговаривались хотя бы небольшие права регионов в этом вопросе, то в нынешнем приказе этого уже нет — то есть на правах лососевых регионов поставлена жирная точка. И руководители рыбной отрасли субъектов Федерации — и Сахалина и Корякии — с ужасом представляют себе возможные последствия этого, когда начнется рыбалка.

Но это не последний сюрприз, который готовит Москва для путины нынешнего года. Как сообщил заместитель председателя правления Росрыбакколхозсоюза А. Медведев, принятое девять лет назад Постановление Правительства России об обеспечении промыслового флота страны средствами технического контроля (ТСК) в этом году распространяется и на ту часть флота, который не является самоходным (для лососевиков — это кунгасы, желонки, живорыбицы). Все понимают абсурдность и никчемность этого решения, но, тем не менее, контролирующие органы уже предупредили рыбаков — пощады, как раньше, не будет: с нас Москва требует исполнения правительственного Постановления. А это значит, что путина может просто не начаться — так как эти средства контроля при всем при том стоят еще и больших денег.

То есть, если сделать вывод, получается, что в 2006 году обозначилась ситуация, когда государство создало такие бюрократические условия для проведения самой важной для Дальнего Востока путины, при которых ее нормальное проведение становится весьма сомнительным.

Если же реально представить себе значение этой путины для той же Корякии, которая еще не успела опомниться от разрушительного землетрясения (и на ДВНПС об этом шла речь — и все единогласно поддержали обращение вице-губернатора КАО М. Куманцова ко всем рыбакам России о помощи пострадавшим от землетрясения), то беспокойство Михаила Куманцова и его коллеги с Сахалина Сергея Диденко весьма обоснованны и с этим не могли не согласиться принимавшие участие в работе Совета заместитель руководителя Федерального агентства по рыболовству С.А. Подолян, директор департамента рыболовства Министерства сельского хозяйства С.В. Фомин, заместитель руководителя Федеральной службы по ветеринарному и фитосанитарному надзору Г.К. Ковалев.

Конечно же, речь шла и о борьбе с браконьерством. Но без особого оптимизма несмотря на его промышленный размах — оказывается, до сих пор еще два подчиненных Минсельхозу ведомства — бассейновые управления рыбвода и территориальные управления сельхознадзора не поделили главное, без чего собственно, невозможна никакая рыбоохранная работа — не поделили имущество.

Наука поставила перед аудиторией вопрос о том, что для лососей, которые приходят на нерест в конкретные реки, вряд ли таким важным как для других ценных видов рыб, является вопрос об определении объемов допустимого улова (ОДУ). Нужно пропускать на нерест только то количество рыбы, которое необходимо для оптимального заполнения нерестилищ. Всю остальную — изымать. Поэтому единственный механизм, который может сделать промысел тихоокеанских лососей рациональным — это оперативное его регулирование на местах, в регионах, на конкретных нерестовых реках, рыбопромысловых участках.

Но, к сожалению, Москва так еще и не поняла, что лосось ее решений ждать не будет, а протоколы Дальневосточного научно-промыслового Совета имеют только рекомендательное значение, на которое, как и на мнение регионов, можно даже и не обратить никакого внимания.