Перечисленные выше методы ориентированы преимущественно на проведение экономических оценок по конкретным проектам, т. е. работают в рамках микроэкономики. Тогда как экономическая оценка природного капитала и окружающей среды во многом связана с макроэкономическими измерениями по критериям устойчивого развития. На этот счет к Всемирному Саммиту в Йоханнесбурге (2002) было подготовлено много аналитических докладов и публикаций. В них приводятся убедительные свидетельства того, что рекомендованные МВФ макроэкономические показатели оценки состояния экономики - темпы роста валового внутреннего продукта (ВВП), снижение инфляции, увеличение золотовалютных резервов, бездефицитный бюджет и т. п. - не соответствуют критериям устойчивого развития. Причина заключается в том, что действующая статистика констатирует лишь рост ВВП и его прямой производной - чистого внутреннего продукта (который равен ВВП за вычетом потребления/амортизации производственного капитала) и совсем не принимает во внимание амортизацию природного капитала (его реальное истощение). Иными словами, она не фиксирует истинные размеры разрушения природного капитала и снижения в динамике уровня ежегодного дохода от его использования. К примеру, многие природные ресурсы (как возобновляемые, так и невозобновляемые) находят отражение в системе национальных счетов (СНС) только после того, как они добыты и проданы, т. е. превращены из запасов (основного природного капитала) в производственные ресурсы (оборотный капитал). При этом львиная доля затрат, необходимых для сохранения окружающей среды, в национальных счетоводствах получает нулевую оценку.

Такой подход опасен тем, что страна может проводить добычу потенциально возобновляемых ресурсов, таких, как леса, водные биоресурсы и т. д., но делать это экологически опасными (невозобновляемыми) способами, что обеспечивает до определенного времени быстрый рост. Однако ресурсная база постепенно разрушается, что, в конечном итоге, уменьшает ежегодный доход от возобновляемого природного капитала. Поэтому в случае с лесами и водными биоресурсами речь идет не только об экономическом измерении запасов с позиций ежегодной добычи (к примеру, ОДУ), но и капитализации той части запасов, которые обеспечивают устойчивый процесс добычи и переэксплуатация которых ведет к истощению экосистемы в целом.

Наряду с неправильным отражением использования природного капитала рост ВВП никоим образом не корреспондируется с ростом социального благополучия людей (продолжительность жизни; состояние здоровья; качество питания, медицинского обслуживания и образования; реальные доходы населения; рост преступности и коррупции и т. д.) и другими критериями устойчивого развития (см. приложение 1).

Подобное положение вещей приводит к нерациональному с позиций общественного развития использованию ресурсов природы, а само явление получило название "провалы политики" ("policy failures").

Для устранения "провалов политики" в сфере природопользования и оценки воздействий на природные экосистемы в масштабах всей экономики все бoльшую популярность завоевывают методы ведения так называемых "сателлитных счетов", предназначенных для учета природных ресурсов, а также методы линейного программирования. Названные методы рассматриваются как потенциально применимые не только для оценки воздействий экономического роста на окружающую среду, но и для оценки социального благополучия. Их предлагается объединить с системой национальных счетов, что позволит составить более объективную картину для оценки эффективности использования природного и социального капиталов, привлекаемых для обеспечения экономического роста за конкретный период времени.

Методы ведения "сателлитных счетов" предназначены для создания возможности постепенного перехода к "зеленому" измерению экономического роста и национального дохода. Они предусматривают формирование параллельно с СНС "сателлитных счетов" двух базовых типов: (1) ресурсных и экологических и (2) интегрированных (Диксон и др., 2000).

Счета первого типа предназначены для учета ресурсов, не имеющих денежного выражения. Их цель - предоставление дополнительной информации для оценки природных благ и экологических услуг по физическим показателям и иным неденежным характерстикам, т. е. по сути они во многом схожи с кадастрами природных ресурсов. На современном этапе ставится задача сконцентрировать в рамках ресурсных счетов дополнительную информацию об экологических услугах, которая по мере накопления знаний может пригодиться для более качественных и даже стоимостных оценок. Экологические или ресурсные счета пока не вносят изменения в СНС. Вместе с тем они имеют четкую связь с последними через межотраслевой баланс, определяют запасы и движение природных ресурсов и могут использоваться для подготовки природоохранных управленческих решений.

Второй тип "сателлитных счетов" носит название системы интегрированных экологических и экономических национальных счетов (a System for Integrated Environmental and Economic Accounting). В 1993 г. эта система получила поддержку Статистической комиссии ООН. Интегрированные счета можно рассматривать как попытку измерить состояние окружающей среды в денежном выражении с позиций устойчивого развития. Наряду с интегрированными счетами предлагается также использование критериев истинных сбережений (genuine savings) (Hamilton, 2000) и истинных инвестиций (genuine investment) (Dasgupta, 2002). Они представляют собой суммарные внутренние сбережения/инвестиции за вычетом амортизации рукотворного капитала, ущерба от истощения запасов природных ресурсов и деградации окружающей среды.

Считается, что использование на практике методов оценки истинных сбережений и истинных инвестиций позволит более объективно отразить реальное положение дел по сравнению с оценкой состояния экономики по показателям ВВП и даже росту среднедушевого дохода. Последние часто вводят в заблуждение, поскольку качественные изменения естественного или человеческого капитала ими игнорируются. Вместе с тем, национальное богатство - это показатель суммарных накоплений от использования всех национальных активов, т. е. физического, трудового, природного и социального капиталов. Заключение о том, выросло оно или нет, можно сделать только с применением адекватных денежных измерителей всех составляющих богатства. При этом если какая-то часть национальных активов уменьшилась, но при этом произошло компенсирующее накопление других активов, то при интегрированной оценке совокупное богатство общества может вырасти. Тогда как оценки роста общественного богатства только по ВВП подтверждают экономический рост даже в тех случаях, когда оно сокращается.

К примеру, начиная с 1999 г., официальная российская статистика констатирует тенденцию роста ВВП, и на Саммите в Йоханнесбурге власти заверили мировую общественность, что Россия "уверенно становится на путь устойчивого развития" (цит. по: Бобылев, 2004). Вместе с тем экспертные оценки экономического роста на основе истинных (т. е. экологически и социально сбалансированных) внутренних сбережений свидетельствуют о том, что этого пока не произошло. Более того, вектор развития за последние годы имел не положительное, а отрицательное направление (там же). Это обусловлено тем, что рост российской экономики вызван не столько увеличением масштабов реального производства, сколько благоприятными ценами на нефть на мировом рынке. Кроме того, он происходил на фоне дальнейшего обесценивания человеческого и природного капиталов.

За годы рыночных реформ истощились запасы наиболее ценных объектов рыбного промысла, снизилось качество водных ресурсов, вырублены леса вблизи транспортных магистралей, уменьшились объемы работ по восстановлению ресурсов живой природы, ухудшились условия добычи сырья, сократились масштабы геологоразведочных работ и освоения новых месторождений. Устаревающие технологии по заниженным ценам поглощают в громадных объемах первичные ресурсы, т. е. экономика становится все более ресурсорасточительной, тогда как о движении в направлении устойчивого развития свидетельствуют факты ресурсосбережения и эффективного использования всех национальных активов.