В истории нелегко найти примеры, когда человек горел бы желанием расстаться с заработанными доходами. Подавляющее большинство людей негативно относится к обязанности платить налоги.

Однако экономисты считают, что все же существуют "плохие" и "хорошие" налоги. К первым налогам, называемым иногда деструктивными, относятся те, что сдерживают процесс инвестиций в производство, ведут к уменьшению национального богатства и вызывают особое неприятие налогоплательщика в силу выраженной несправедливости. "Хорошие" же налоги воспринимаются в обществе как справедливые, они не оказывают отрицательного влияния на экономический рост и способствуют накоплению национального богатства.

На заре промышленной революции в "Исследовании о природе и причинах богатства народов" (1776) Адам Смит попытался выявить, почему налоги подавляют стремление людей жить за счет честного труда и направлять свои сбережения в инвестиции. Он назвал четыре главные причины:

- слишком высокие затраты на содержание государственного аппарата, т. е. бюрократии;

- ограничения инициативы предпринимателей;

- "наказания" налогоплательщиков чрезмерными штрафами в случаях их сопротивления налоговому законодательству;

- грубое вмешательство сборщиков налогов в частную деятельность.

Смит сформулировал и общие принципы оптимальной схемы налогообложения, которая, по его мнению, может превратить налогоплательщиков из вьючных животных в людей, рационально мыслящих и свободных в выборе возможности приложения своего труда и капитала (Смит, 1962).

Строго говоря, история экономического анализа "хороших" и "плохих" налоговых систем ведет отсчет от основоположника школы физиократов Франсуа Кенэ, который за 20 лет до Смита высказал предположение о том, что налогообложение труда или его продуктов уменьшает национальное богатство, тогда как платежи за землю свободны от подобных негативных проявлений. Он рекомендовал правительству Франции формировать бюджет преимущественно за счет рентных сборов с земли (Quesnay , 1963: 232).

Однако лишь Смиту впервые удалось не только систематизировать разрозненные экономические знания и сформулировать общие принципы налогообложения, но и обосновать возможности применения альтернативных налоговых систем. По Смиту, первичные доходы любого общества - прибыль (процент на капитал), заработная плата и природная рента - образуются в результате эффективного использования национальных активов, соответственно - капитала, труда человека и "труда" природы. Перечисленные доходы имеют единую ценностную субстанцию, являются первоначалами всех других доходов и могут перераспределяться в обществе с помощью налогов. Первичные доходы взаимозаменяемы как объекты налогообложения, поэтому у государства всегда есть возможность выбора оптимальной системы пополнения доходной части бюджета и заменять "плохие" налоги на "хорошие".

Смит относил налоги на капитал и труд к разряду "плохих" налогов. Рост налогов на капитал (прибыль), утверждал он, не дает эффекта, поскольку "общая сумма денежного капитала почти всегда составляет тайну и устанавливается приблизительно", а "собственник денежного капитала в сущности является гражданином всего мира и отнюдь не обязательно связан с какой-либо отдельной страной". Поэтому предприниматели легко скрывают или переводят доходы и капиталы туда, где их не достает налогообложение. Попытки же чрезмерного утяжеления бремени налогов на заработную плату могут стать для общества актом коллективного самоубийства, ибо этот доход нужен для воспроизводства рабочей силы (Смит, 1962: 590, 603, 615-617).

Смит убедительно показал, почему изъятие природной ренты в доход общества вызывает меньше всего деформаций в распределении других производственных ресурсов. Взгляды А. Смита о необходимости социализации природной ренты разделяли Д. Рикардо, Дж. и Дж. С. Милли, К. Маркс, А. Маршалл, Г. Джордж и другие великие политики и экономисты прошлого.

Аналогичной точки зрения придерживаются и многие современные экономисты. В их числе лауреаты Нобелевской премии по экономике У. Викри, Ф. Модильяни, Р. Солоу, Дж. Тобин (Открытое письмо…, 1993). Еще один лауреат Нобелевской премии П. Самуэльсон, учебники которого получили широкое распространение в России, также утверждает, что прирост ренты может полностью изыматься на общественные нужды, "не нарушая при этом производственные стимулы и не снижая эффективность производства" (Samuelson & Nordhaus, 1985: 605).

Обобщая доводы сторонников перехода к рентному налогообложению за два с половиной века, можно сказать, что они базируются на следующих обстоятельствах.

Во-первых, природная рента - это доход, который образуется сверх равных затрат частного капитала и труда в расчете на единицу добытого сырья. То есть в данном случае налогом облагается незаработанный сверхдоход, который обусловлен лишь "трудом" природы. Вовторых, изъятие ренты в пользу общества не нарушает принципов свободы рыночной торговли, является эффективным средством в борьбе с коррупцией и оборотами теневой экономики. В-третьих, перенос бремени налогов с заработной платы и корпоративной прибыли на ренту (а в идеале - замещение всех деструктивных налогов неналоговыми сборами за природные ресурсы) позволяет: (а) выровнять экономические условия добычи ресурсов, (б) обеспечить рост благосостояния населения, (в) повысить уровень инвестиций в производство и смягчить проблему безработицы. В-четвертых, осуществить изъятие природной ренты (в налоговой или неналоговой формах) можно с меньшими затратами, поскольку ее налогооблагаемый потенциал оценить легче, чем выявить прибыль или зарплату, которые без особого труда скрываются или искажаются. В дополнение к этому переход к рентному налогообложению позволяет избежать частых и унизительных проверок налоговых служб. И в-пятых, в отличие от налогов на труд и капитал, рентоориентированная система налогов стимулирует ресурсосбережение.

В табл. 8 дается характерстика свойств "хороших" налогов в оценках А. Смита (Смит, 1962: 588-647) и нашего современника лауреата Нобелевской премии Дж. Ю. Стиглица (Стиглиц, 1997). Сравнение их наглядно подтверждает сделанное выше заявление о том, что с течением времени мало что изменилось в подходах к оценке оптимальности налоговых систем.

Приведенная в таблице характеристика "хороших" налогов позволяет задать вопрос: а можно ли отнести налоги, применяемые на рыбных промыслах, к "хорошим" и оптимальны ли они по критериям экономической эффективности, простоты сбора, гибкости, политической ответственности и справедливости? Ответ на вопрос однозначен - нет.

Ибо действующая система налогов не соответствует ни одному из перечисленных критериев. Это подтверждается многочисленными публикациями, свидетельствующими о том, что из-за массы деструктивных налогов, платежей, сборов и унизительных поборов российские рыбаки предпочитают обходить родные порты и продавать рыбу по заниженным ценам в портах сопредельных стран (Васильев, 2004; Войтоловский и др, 2003; Наздратенко, 2002; Корельский, Гаврилов, Романов, 2003; Титова, 2003б). Наиболее убедительным аргументом в том, что налогообложение рыбных промыслов осуществляется с помощью "плохих" налогов, является углубляющийся системный кризис отрасли.

Главный порок системы формирования государственных доходов в России состоит в том, что налоги вводятся по единому шаблону для всех отраслей, без анализа, какими потерями оборачиваются налоговые шаблоны для общества в целом и секторов экономики в частности. И напрасно. Ибо "хорошие" налоги для одних видов деятельности оказываются "плохими" для других. Одно вне сомнения: налогоплательщику дорого обходится содержание фискального аппарата при наличии столь абсурдной и сложной для сбора налогов системы, с какой имеют дело рыбаки. Ведь сбор налогов на корпоративную прибыль и заработную плату из-за наличия множества переменных связан с использованием сложных систем выявления доходов. Переход к рентным платежам без сомнения будет стоить налогоплательщику дешевле, поскольку основными переменными в рыболовстве могут быть объемы и стоимость добытых биоресурсов, зоны промысла, используемые типы судов, орудий лова и т. д., качественные и количественные параметры которых в фискальных целях устанавливаются легче.

Выступая за снижение налоговой нагрузки на труд и капитал и ратуя за переход к рентным платежам, нелишне принимать в расчет и психологические аргументы. Как считал министр финансов Людовика ХIV, "искусство налогообложения состоит в том, чтобы, ощипывая гуся, получить как можно больше перьев и как можно меньше шипения" (Стиглиц, 1997: 569). Дело в том, что платежи за право пользования природными ресурсами могут быть отнесены к налогам, воспринимаемым плательщиками более спокойно, нежели другие налоги. Ибо с точки зрения большинства населения справедливо облагать налогами людей за то, что они изымают из системы потребления общих благ (в данном случае ресурсы и услуги природы), а не за то, что они вкладывают в развитие производства. Опросы общественного мнения, проведенные в конце 1990-х гг. в Европе и США, подтвердили, что подавляющее большинство опрошенных (более 70 %) поддерживают перемещение налогов в сферу природопользования и охраны окружающей среды (Браун, 2003).

Кроме того, следует учитывать и существенное смысловое различие между налогами и сборами. Налоги - это производимое государством вычитание заработанных доходов, при котором налогоплательщики не видят прямой связи между изымаемыми в бюджет суммами и получаемыми взамен услугами общественного сектора. Сборы вызывают совершенно иную реакцию. Людям понятна логика непосредственной оплаты предоставляемых им услуг, где величина сбора каким-то образом связана с качеством и объемом услуг. Рента, поступающая в доход общества, - это плата за право пользования природными преимуществами, которые получают предприниматели, выбирая вид деятельности. К примеру, рыбак волен избежать уплаты установленного рентного сбора за преимущества промысла на лучшем участке, переместившись на добычу рыбы в худших условиях и сохранив при этом нормальную (среднеотраслевую) прибыль, а при развитой системе рентного налогообложения - может даже рассчитывать на получение дотаций за промысел в худших по экономическим результатам условиям.

В пользу устранения неразумной системы налогов и разного вида поборов в рыболовстве и замены их одним налогом (а правильнее сказать, сбором) - оплатой права пользования биоресурсами сообразно избыточному рентному доходу - свидетельствует не только теория налогообложения, но и история применения сборов на рыбных промыслах в России. Апелляция к собственной истории весьма уместна, поскольку нельзя надеяться на стабильность в будущем, если игнорируется отечественный опыт, отражающий традиции, культуру и национальные предпочтения.