Научное определение методологических принципов исчисления рентных доходов в природопользовании ведет свой отсчет от Д. Рикардо (начало XIX века). Он внес важные дополнения в аналитические построения своих предшественников (физиократов, У. Петти, А. Смита), использовавших при оценке земельной ренты средние значения расчетных параметров (чем, собственно, в отношении механизма установления платы за природные ресурсы грешит и Налоговый кодекс РФ). Рикардо отказался от подобной практики и по-новому сформулировал закон земельной ренты (а, как уже отмечалось, понятие "земля" у классиков распространялось и на другие ресурсы природы). Этот закон гласит: "сумма земельной ренты определяется избытком производимой на ней (лучшей земле. - Г. Т.) продукции в сравнении с той, какую может дать наименее плодородная земля, используемая таким же образом". Он показал, что рента от "первоначальных сил" или "свободных даров" природы - не произвольная величина. Она строго детерминирована и представляет собой доход на земельную собственность сверх минимального дохода, при котором на эту землю еще кто-нибудь будет претендовать. Однако и наихудшие земли по мере роста ресурсных ограничений и научно-технического прогресса могут вовлекаться в производство, повышая ренту на ранее используемых землях (Рикардо, 1955: с. 67-71).

Ученики Рикардо, сын и отец Милли, уже к середине XIX века создали стройную концепцию изъятия ренты в доход государства, основные положения которой сохраняются и поныне. Милль-отец предложил облагать налогом все приросты рентного дохода к некоему базовому году, а Милль-сын показал, что первым шагом на пути введения земельного налога "должна стать оценка всех земель в стране" с использованием "единого всеобщего критерия", которым является дифференциальная рента (Милль, 1981, т. III: 29, 175-177). Милли считали, что для изъятия ренты должна быть создана постоянно действующая система учета налогооблагаемого потенциала всех земель в государстве. Земли должны периодически переоцениваться, поскольку рыночная конъюнктура меняется постоянно.

Первый экономист новой формации А. Маршалл в начале XX века подвел итоги исследования теории ренты своими предшественниками и подтвердил, что при исчислении ренты следует принимать во внимание такие показатели, как "предельная отдача", "предел обработки", "последняя доза капитала", "избыточный продукт земли", а также не упускать из виду, что "самая бедная земля", как и "самая бедная шахта регулирует цену" (Маршалл, 1993, т. II: 133). Эти наименее плодородные земли или наименее продуктивные участки добычи природных ресурсов экономисты называют "границей производства", "замыкающими условиями" или "предельной производительностью".

Маршалл привлек внимание к исключительной важности теории ренты в системе экономических знаний и необходимости совершенствования ее. Он считал, что растущие возможности человека воздействовать на запасы природных ресурсов "примут в будущем гораздо более широкий и глубокий характер, нежели это было в прошлом", поэтому теория ренты со временем будет повышать свою значимость в экономике (Маршалл, 1993, т. I: 226-227).

К заслугам Маршалла в совершенствовании теории ренты следует отнести и то, что он уточнил многие положения Рикардо и установил особенности оценки ренты в случаях возобновляемых и невозобновляемых ресурсов: для земель разного назначения, на рыбных промыслах, в горнорудной промышленности, "ренты, обусловленной редкостью" и т. д.

Для обоснования методов установления природной ренты, включая и рыбопромысловую, может пригодиться еще один из важных выводов Маршалла. Он гласит: "Чистая рента в строгом смысле этого слова едва ли где-нибудь встречается; почти весь доход от земли содержит более или менее важные элементы, которые проистекают из усилий, вложенных в строительство домов и сараев, в осушение земель и т. д. Но экономисты научились выявлять многообразную природу таких сложных понятий, которые в повседневной речи именуются рентой, прибылью, заработной платой и т. д." И, наподобие химика, они могут "выявить подлинные свойства каждого элемента" (Маршалл, т. II: с. 133). Действительно, что касается земельных участков, то для них рента от первозданных или "свободных даров" природы или, как ее называют в теории, рикардианская рента давно не существует. Однако она сохранилась на рыбных промыслах, что значительно облегчает возможности "выявления подлинных свойств" рентообразующих факторов. Да и никто из великих экономистов прошлого и наших современников не ставил задачу добиться аптекарской точности при исчислении природной ренты. Тем не менее, они предостерегали от попыток государства при сборе ренты выходить за допустимые рамки, т. е. не покушаться на прибыль, необходимую для расширенного воспроизводства. В данном случае: (1) лучше не добрать, чем перебрать, и (2) для устранения возможности неоправданного изъятия вместе с рентой и прибыли там где только это возможно, пытаться сводить все налоги к рентным платежам.

Можно сказать, что уже к началу ХХ столетия теория ренты представляла собой четко очерченную область знаний. Классики создали тот аналитический аппарат, который позволял теории найти широкое практическое применение. Для выявления рентных доходов в национальных границах требовалось:

- провести сравнение экономических результатов добычи ресурсов в лучших и худших условиях в единой государственной системе их учета;

- обеспечить сопоставимость привлекаемых для расчета данных;

- периодически (чем чаще, тем лучше) переоценивать налогооблагаемый потенциал используемых ресурсов.

Вместе с тем нельзя не видеть, что практическая реализация теории была связана с привлечением для анализа значительной информации, что при неразвитости технических средств, естественно, существенно ограничивало возможности объективных оценок рентного дохода в прошлом.