«НУЖНА ТОЛЬКО ВОЛЯ…»

 

Ю.И. Москальцов: Я, конечно, отношусь к категории руководителей, которые имеют возможность сравнивать, что было и что стало. Сейчас, когда читаешь в прессе о том, что рыбная промышленность на подъеме, конечно, это вызывает невольную улыбку. Потому что, когда смотришь на показатели отрасли в целом и Дальневосточного бассейна в частности, то приходишь к выводу, что мы скатились на уровень 1965 года.

Я пришел в «Дальрыбу» в 1982 году первым заместителем начальника, тогда добыча была 3 млн 700 тыс. по Дальнему Востоку. Сейчас вся Россия дает 3 млн 200 тыс. К 1990-му году дальневосточники давали 5 млн тонн, а в целом Союз брал 11 млн 200 тыс. т и в 1989–90-м годах пальма первенства в мировом рыболовстве принадлежала Советскому Союзу. Мы покатились вниз в результате экономических реформ в 1992–93 годах, и я бы не сказал, что сейчас мы находимся на каком-то подъеме. По сравнению с чем? Может быть, и не надо сейчас ловить 11 млн тонн, но по крайней мере 5 млн — и быть в первой десятке рыболовных держав. Это, я считаю, просто обязанность России. И такая возможность есть у нас! Хотя сырьевая база ОЧЕНЬ подорвана. Сейчас сырьевая база, а не флот — основа рыбной промышленности. Основная причина оскудения сырьевой базы — большое скопление флота в нашей экономической зоне. Если мы — дальневосточники — раньше работали в 8–10 районах промысла, начиная от Новой Зеландии и заканчивая Беринговым морем, то после развала СССР все вдруг стало нерентабельно и весь дальневосточный флот собрался в этом бедном (в смысле несчастном), но в то же время очень богатом ресурсами, Охотском море, и в северо-западной части Тихого океана. Естественно, это наложило свой отпечаток. Потом в 1997 году было принято, на мой взгляд, поспешное и непродуманное решение передать охрану сырьевых ресурсов пограничникам. В принципе, идея-то правильная — необходимо было усилить органы рыбоохраны, тем более, что браконьерство тогда уже начало активно развиваться... Но я призывал к тому, чтобы объединить усилия пограничников и нашей отраслевой рыбоохраны, которая работала достаточно эффективно (а в сравнении с нынешней системой рыбоохраны не имела себе не просто равных, не имела и не имеет даже аналогов). В результате получилось, что в течение полутора-двух лет мы потеряли контроль над морским промыслом, а пограничники этот контроль не наладили. И благодаря этому браконьерство так развилось, что страшно становится. И в принципе, сейчас это исправить уже невозможно. И я стою сегодня в вопросе борьбы с браконьерством на такой позиции — необходимо на уровне президента бороться не с браконьерством, как таковым, а с биотерроризмом. Но еще больший, я считаю, удар всей российской рыбной отрасли был нанесен введением аукционов, которые породили уже массовое браконьерство с колоссальным ущербом для ресурсов. По неофициальным данным на Дальнем Востоке работает более 300 «летучих голландцев»! Это уму непостижимо! По итогам прошлого года только одного камчатского краба привезли в живом виде 30 тысяч тонн. Всего крабов всех видов везут до 70 тысяч тонн. То есть превышение ОДУ в десятки раз! А это значит, что рыбакам всего Дальнего Востока выделяются тысячи (а то и сотни) тонн, а браконьеры вывозят десятки тысяч тонн ежегодно!

То, что в стране начали действовать аукционы, — это, конечно, явная недоработка того руководства Госкомрыболовства, которое было в то время. Когда я пришел туда работать, то начал собственное небольшое расследование, почему ввели аукционы. В 2000 году руководил ГКР Ю. Синельник. Ему было дано поручение Правительства покончить с этими разговорами о нерациональном использовании биоресурсов, нелегальном вывозе рыбы, незаконном распределении ресурсов и всех прочих «рыбных» проблем.. К сожалению, руководство Госкомрыболовства оказалось не в состоянии предложить что-то рациональное, не смогло подготовить соответствующих предложений, и тогда ЗА ДЕЛО ВЗЯЛСЯ Г.О. Греф и ввел свою систему.

Так что если говорить об оценке деятельности отрасли, то, безусловно, она будет нижайшая: неудовлетворительно, или очень плохо. Достаточно сказать, что за последние 15 лет фактически не построено никаких судов. Флот на 70 процентов изношен. И у государства о будущем отрасли голова не болит, хотя перспектива его достаточно туманная. На местах, в общем-то, есть всякие программы, в частности, в Приморском крае по инициативе губернатора С.М. Дарькина разработана программа по строительству флота и даже даны льготы тем, кто занимается строительством флота — не берется, например, налог на имущество. И вот в этом году спускается первое судно — РС-450. Это, в общем-то, хорошее такое начало. Но это все-таки не закономерность в рамках государства, а частность.

Ю.М.: Нет, развал произошел в 92–96 годы практически по всем отраслям народного хозяйства. Я бы не стал говорить, что кто-то специально это делал. Может быть, отчасти сказалась некомпетентность руководителей, отвечающих за рыбную отрасль в течение всех этих пятнадцати лет. Частая смена правительства, чехарда в руководстве — это действительно какое-то вредительство тогда было... Но так было во всех структурах власти. После ухода Корельского Синельник работал год. Ермаков работал год. Измайлов вообще 6 или 7 месяцев проработал. Да и сегодняшняя административная реформа весьма далека от совершенства. Я недавно был в Москве и задавал вопрос, не пора ли уже объединить департамент с агентством?! Ведь идет полнейшая несогласованность, неувязка, создалась нездоровая внутриведомственная конкуренция... Причем настоящих специалистов в департаменте нет, да и из агентства многие ушли на «вольные хлеба». И то, что сейчас вылов составляет 3 млн 200 тысяч и прогнозируется в целом по отрасли 2 млн 250–2 млн 300 тысяч, это, конечно, настоящая трагедия. Правда, я вижу, что некий подъем может произойти за счет более рационального использования лососевых. Смотрите, в прошлом году вылов — 273 тысячи тонн. Это уму непостижимо! НО я знаю ситуацию по лососю в целом и уверен, что вылов можно довести и до 500 и даже до 600 тысяч тонн безболезненно (!) без ущерба для популяции. Достаточно только продумать этот вопрос и нацелить науку на то, чтобы освоить морской вид промысла, исключая, конечно, дрифтерный. Если бы мы сумели наладить морской промысел, то можно было бы довести вылов до 500–600, а может быть даже и более тысяч тонн.

Ю.М.: Я вместе с руководителями рыбной отрасли, еще в начале 1990-х годов пришел к мысли о необходимости создания Всероссийской ассоциации рыбаков. По образу и подобию Всеяпонской ассоциации, которая имела и имеет огромное политическое и экономическое значение в рыбной промышленности Японии. Без нее в стране не решается ни один рыбный вопрос. У этой Ассоциации есть даже фонд помощи странам, которые занимаются рыболовством.

У истоков Всероссийской Ассоциации стояли Н.П. Кудрявцев, А.Н. Гульченко, В.К. Зиланов, Б.Д. Монаков, А.Н. Якунин, и, естественно, «Дальрыба»... Со временем мы хотели сделать ассоциацию, подобную Всеяпонской, а в тот момент создавали ее под конкретную личность, под безусловного лидера в рыбной отрасли В.М. Каменцева, который долгие годы после знаменитого сталинского министра Ишкова руководил Министерством рыбного хозяйства — именно при нем мы как раз и достигли мирового первенства по рыболовству в 1989 году. Затем он был заместителем Председателя Совета Министров СССР по внешнеэкономическим связям, то есть это был человек, который имел колоссальнейшие связи за рубежом, внутри правительства и мог на любом уровне доказать необходимость того или иного мероприятия для рыбной отрасли. И, кстати, только благодаря ему наша Ассоциация получила тогда статус Всероссийской.

Начали работать. Задачи были ясны и понятны. Тогда отраслью руководил В. Корельский, а он всячески содействовал этой работе. Но потом что-то застопорилось. Проходили месяцы, годы, а фактической работы не было. Заседали, правда. Я там был и вице-президентом, и членом, и не членом... Мы заслушивали ежегодно длинные доклады, но ни одной проблемы, которая коснулась рыбака, мы не решали и этих проблем не было видно, хотя отрасль явно катилась ко дну. И мы пришли к выводу, что в Ассоциации нет команды. Есть только лидер. И мы обратились к Владимиру Михайловичу с просьбой создать команду, которая бы работала по заданному направлению. Ведь массу проблем надо решать! Но ничего так и не делалось вплоть до его смерти, такой неожиданной для всех. ОН и на посту президента Ассоциации оставался МИНИСТРОМ и привычно полагал, что все должен делать аппарат. Но аппарат Ассоциации нужно было создавать с нуля, САМОМУ. Этого Владимир Михайлович так и не понял, или не захотел понять.

Потом пришел Александр Васильевич Родин, уважаемый в отрасли человек, который работал первым заместителем у В. Корельского, затем некоторое время возглавлял Комитет (при нем, кстати, и началась кадровая чехарда). Знающий человек. Особенно хорошо он знает Северный бассейн. Короче, это был признанный в отрасли специалист, профессионал. И, таким образом, Александр Васильевич оказался у руля Всероссийской Ассоциации. И… он столкнулся с теми же проблемами, что и Владимир Михайлович: отсутствие команды, работы и, соответственно, финансирования. Один из самых крупных просчетов ВАРПЭ был в том, что Ассоциация не встала грудью против аукционов. Ведь что такое ассоциация? Это общественная некоммерческая организация! Она может даже президенту писать! Но этого не было. Да и откуда чему взяться, если они мало общались с рыбацкими предприятиями. Я не помню, чтобы Александр Васильевич был на Дальнем Востоке — на Камчатке, на Сахалине у нас... Общения с людьми не было. А раз нет общения, значит, и нет вот этого «болезненного портфеля» проблем.. А сейчас в отрасль, в компании приходят новые руководители — молодые, амбициозные. Они говорят, мы будем платить и хорошо платить , но вы выдайте нам «на-гора» результат. А результат может быть только при ежедневной, ежечасной работе КОМАНДЫ. Конечно, недостаток финансирования тоже являлся основой того, что не смогли создать команду, подобрать, но отсутствие личного контакта еще более усугубляло эту ситуацию. Проблем в отрасли очень много. Нужно самое главное — достучаться до Правительства, до Президента. И вот достучались! Первого декабря прошлого года было заседание Правительства, получили протокольное решение. И я, как человек, имеющий соответствующий бюрократический опыт, сразу обратил внимание, что велено «поручить» его исполнить девяти (!) ведомствам. Когда я это увидел, то сразу понял — все эти предложения, чтобы их согласовать с девятью ведомствами, ЖИЗНИ НЕ ХВАТИТ! Это же каких трудов стоит, чтобы пробить решения! И это, в общем-то, неплохое протокольное решение останется на бумаге, невыполненным.

Я верю в то, что Всероссийскую Ассоциацию можно и нужно встряхнуть, потому что она теряет свои позиции. Нужен личный контакт с Президентом страны, чтобы встряхнуть отрасль. Нужно сейчас провести решительную работу по отмене этих дурацких плат за биоресурсы, которые порой выше рыночных цен на рыбу. Нужно дать вздохнуть людям! И это должна быть работа ВАРПЭ. Нужно на государственном уровне продумать вопрос с обновлением флота и выводом его в Мировой океан. Разве без профессионалов можно ставить и решать такие вопросы?! И надо позаботиться о собственной экономической зоне и ее безопасности путем усиления борьбы с браконьерством. И я знаю, — до тех пор пока власти Японии будут принимать браконьерскую продукцию, никакие меры не помогут. Расскажу один случай. В 2001 году я проводил российско-японскую сессию по рыболовству. И мы во втором году запустили корейцев и китайцев на Южные Курилы на промысел сайры. Какой японцы гвалт подняли, какой шум! Собираем следующую внеочередную сессию, и я говорю, что мы выведем флот, если вы поведете решительную борьбу с браконьерами. Мы вам сообщаем перечень законопослушных кораблей, вы его распространите по всем портам Японии. Если судна нет в списке, отказываете в заходе этого судна в японский рыбный порт. Более того, мы даем государственные таможенные декларации этим кораблям. Без декларации не запускать. Согласились. Мы убрали корабли. Полгода был РЕЗКИЙ спад браконьерства. (А то ведь доходило до того, что в январе месяце за два часа в Вакканай зашло 28 кораблей с крабом на борту! За два часа!!!) Ну что вы думаете?! Рабочие тех предприятий, которые выросли на этом дешевом браконьерском крабе, вышли на улицу и Правительство Японии смягчило свое отношение к российскому браконьерству.

Борьба с браконьерством, я считаю, должна идти по пути конкретных и четких переговоров на высочайшем уровне. А браконьерство растет! Ведь если б не было браконьерства, разве мы бы сейчас камчатского краба не ловили?! Да мы бы сейчас ловили в тех же объемах, что и прежде — порядка 30 тысяч тонн и продавали бы по цене 18–20 долларов! Какая экономика была бы! Вот это работа для ВАРПЭ!

Говорят, надо искать пути привлечения новых членов. А каким путем? Допустим, вместе с руководством министерства, руководством агентства договориться о каком-то механизме, который бы работал, давал результат. А контакта ни с министерством, ни с агентством у нашего руководства нет. Это нужно СРОЧНО исправлять.

И еще я бы хотел сказать о том, что, конечно, надо, чтобы в Ассоциации были отдельные (особенно крупные) предприятия, но участие региональных ассоциаций должно быть стопроцентным. И именно с ними нужно наиболее плотно работать ВАРПЭ. Через них надо проводить политику на местах. Нужен деловой контакт с руководителями предприятий, чтобы не было вопросов по финансированию. Нужен деловой контакт с министерством, с тем же агентством, чтобы получать реальный результат на федеральном уровне. А контакта этого, к горькому сожалению, нет, ни там, ни там…

А я вижу, кто может работать в команде. Есть такие специалисты, на которых можно положиться. Я считаю, что вообще ни в коем случае нельзя совмещать должности Президента ВАРПЭ и Председателя Совета, так как это совершенно два разных инструмента. А сейчас один человек совмещает обе эти должности. А ведь не случайно говорится, что одна голова хорошо — а две лучше! Председатель Совета как раз и должен наладить финансирование, создать команду, поставить соответствующие задачи. Главная задача этого года, на мой взгляд, — с протокольным решением Правительства, которое не выполняется, пойти к Фрадкову и поговорить с ним конструктивно.

Главное, эти вопросы РЕШАЕМЫ. Что — не наберем мы эти триста-четыреста тысяч долларов в год для того, чтобы функционировала эта машина — ВАРПЭ! Чтобы мы бились во все эти правительственные двери!

Все это решаемо. И отрасль мы можем поднять. Нужна только воля.

 

Определение Межведомственной комиссией, возглавляемой первым заместителем губернатора Камчатской области Александром Чистяковым, долей для прибрежного рыболовства, оформленное протоколом от 24 марта 2004 года, произведено с грубым нарушением требований действующего законодательства, что подтверждается решениями арбитражного суда Камчатской области. Об этом говорится в материалах аудиторской проверки, которые рассмотрела Коллегия Счетной палаты РФ под председательством Сергея Степашина.

Счетная палата РФ проверяла «использование квот на вылов тихоокеанских лососей, выделенных в 2004–2005 годах на проведение научно-исследовательских работ в контрольных и рыбоводных целях, для выполнения межправительственных соглашений, а также для обеспечения ведения традиционного образа жизни и осуществления традиционной хозяйственной деятельности коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока России в части соблюдения законодательства в области рыболовства при определении долей пользователям Камчатской области на вылов водных биологических ресурсов (ВБР) для прибрежного рыболовства».

Проверка проведена в феврале–марте с.г. в соответствии с планом работы Счетной палаты на 2006 год. С сообщением на Коллегии выступил аудитор Александр Назаров.

В материалах проверки отмечается, что определение долей для прибрежного рыболовства с нарушением законодательства существенно ущемляет права рыбодобывающих предприятий области. В частности, в течение последних 3 лет не распределяются квоты для прибрежного рыболовства на добычу крабов среди пользователей области, в результате чего за указанный период консолидированному бюджету страны нанесен ущерб в размере около 200 млн рублей. Нанесению ущерба также способствовали принятые Минсельхозом России и Росрыболовством неправомерные решения при распределении прибрежных квот в Камчатской области.

В 2005 году в ряде областей Дальневосточного региона, в том числе и Камчатской области, Счетной палатой РФ была проведена проверка эффективности использования квот на вылов ВБР. Ее результаты были рассмотрены на Коллегии 24 июня 2005 года. По результатам рассмотрения были направлены представление в Росрыболовство, письма в Правительство и в Минсельхоз, а также в Генеральную прокуратуру России.

Как установлено нынешней проверкой, никаких действенных мер со стороны должностных лиц Минсельхоза и Росрыболовства по устранению нарушений не предпринималось. Руководство администрации области также не принимает мер по устранению допущенных нарушений законодательства и урегулированию сложившейся ситуации. Прокуратурой области в отношении должностных лиц Администрации, допустивших эти нарушения, возбуждено и расследуется уголовное дело.

 

По результатам промысла фактический вылов минтая предприятиями региона составил 123 тыс. тонн или 95% от общего объема выделенных квот. Остальную часть квот рыбные предприятия намеренно оставили в резерве в качестве прилова при добыче других пород рыб: камбалы, трески, наваги.

По оценке специалистов, объемы вылова минтая сохраняются на уровне предыдущих лет. Среди семи субъектов страны, участвующих в минтаевом промысле, полуостров занимает стабильные позиции. Как сообщили в пресс-службе областной администрации, доля в общем объеме вылова охотоморского минтая составила в Северо-Охотоморской подзоне — 30%, в Западно-Камчатской подзоне — 28% и в Камчатско-Курильской — 27%. Общий допустимый улов минтая на 2006 год — 525 тыс. тонн, эта цифра соответствует ОДУ прошлого сезона.

С учетом добавки квота на вылов минтая в Охотском море для Камчатской области составила 129 тыс. тонн. Для сравнения в 2005 году этот показатель был на уровне 117 тыс. тонн и в 2004 г. — 101 тыс. тонн. Эти цифры свидетельствуют о ежегодном увеличении объемов квот.

Своевременному началу промысла способствовала плодотворная работа специалистов департамента по рыболовству администрации Камчатской области. В декабре прошлого года в Минсельхоз России были направлены все необходимые нормативные документы об объемах квот для камчатских пользователей в исключительной экономической зоне и для прибрежного рыболовства.

По правилам рыболовства промысел минтая на Камчатке начался с 1 января 2006 г. По словам специалистов департамента по рыболовству администрации Камчатской области, сотрудниками регионального управления Россельхознадзора были вовремя выписаны билеты на промысел всем желающим рыбопользователям. Но не все добывающие предприятия начали путину с момента разрешения. Ежегодно рыбаки ждут нагула минтая, поскольку рыба с икрой представляет для них большую ценность. Хороший выход икры начинается в феврале, и выделенные квоты рыбопромышленники приберегают именно на этот период путины.

В этом году ситуация сложилась традиционно — большая часть добывающих судов приступила к промыслу лишь в конце января. В нынешний сезон минтаевой путины в Охотоморской экспедиции работало более 160 рыбодобывающих судов сорока камчатских предприятий. По мнению специалистов, в минтаевом промысле были задействованы практически все рыбопромышленные предприятия.

Погодные условия периода нынешней минтаевой путины благоприятствовали промыслу. Рыбаки отмечают, что уже третий год подряд температура воды выше обычного, как раз там, где находятся нерестилища минтая. Благодаря этому, районы северного Охотоморья стали более доступными для промысла. В целом по оценке специалистов, минтаевая путина прошла в соответствии с особенностями прогноза сотрудников ФГУП «Тинро-Центр».